Интервью журналу Tetu (2008 год)

Она завораживает, вдохновляет, порой даже злит, но нет такого человека, который бы остался равнодушным к ее славе и всемирной популярности. Она откровенно отвечает нам на все наши вопросы различной тематики.

Каких только нельзя услышать сплетен о Милен Фармер. Глобальному осуждению поддается ее жизнь, ее яркое появление и загадочное исчезновение. Кто же она? А может - инопланетное существо, которое заставляет своим невидимым обаянием восхищать не оду сотню, да что там, не один миллион людей. На протяжении уже двадцати пяти лет, музыкальный гений по имени Милен Фармер остается культом популярной музыки. Ее диски самые продаваемые, а билеты на ее концерты расходятся в считанные часы. На улице Мира, в огромном парижском отеле, знаменитая певица разрешила взять у нее интервью. Такая солнечная, такая яркая, она поднимается, здоровается со мной, и беседа началась. Мне не хочется ей задавать стандартные вопросы, про темы, которые уже вдоль и поперек обкатаны. Не стандартным людям – нестандартные вопросы.

Вопрос - ответ...

Benoit Cachin: Скажите, Милен, дали бы вы согласие позировать в мальчишечьем образе для журнала Tetu. Какой образ мальчика вам больше импонирует? Вам бы пришлось по нраву, если бы изображали мальчика носового платка в брюках? Mylene Farmer: Должно быть, вы имели в виду, есть ли у меня желание быть настоящим мальчиком? Знаете, есть такое выражение: «Весной мальчики начинают догадываться о том, что девочки зимой уже знали» Так вот, я задумаюсь над этим каждое утро, когда сбриваю щетину. BC: Если бы вы были мужчиной, то каким бы именно вы стали? MF: Я бы была очень сексуальной мужчиной. Мне нравится чуть уловимая элегантность в них. BC: Тогда как вы думаете, что больше бы вас возбуждало бы в женщинах? MF: Их воображение, которое превращает обычные вещи в приключения, а жизнь в странствие. BC: Как бы относитесь к бисексуалам? И может ли вас повергнуть в шок такой способ жизни. MF: Это личное дело каждого, меня это ни в коем случае не шокирует. BC: С самого первого вашего появления на сцене, у вас появилось много поклонников геев. ВЫ стали для них иконой. Как вы реагируете на этот момент? MF: Я боюсь слова «икона». Не стоит его применять именно в этом контексте. Я очень дорожу ими, они очень хрупкие и ранимые. Мы, на протяжении многих лет вместе. Мы как будто бы сплотились, чтобы выжить в этом жестоком мире. Мы не такие как все. А жить не таким, как все очень тяжело. BC: Как вы относитесь к однополым бракам. И что, если такая семья решит взять из роддома ребенка на воспитание? MF: Это вопрос спорный и нерешенный. Нельзя на него сейчас ответить категорично «да» или «нет». Придет время, и люди сообща решат, возможно ли так поступать или нет. BC: Вас сравнивают с Мадонной, только французского происхождения. Отождествляют ваш образ с гей-иконой. Льстит ли вам это либо совсем не доставляет никакого удовольствия? MF: Мне в сущности все равно. Но забавно сравнение. Как можно определять одного человека с помощью другого, это же чушь? Значит чистой логике в нашем обществе еще не нашлось место. BC: Сравнение вас с Мадонной доходит до такой степени, что, говорят, что вы просто ее копия, в плане стилистики. MF: В моем лексиконе нет слова «копирование». То скучно и не интересно, к тому же это слово не дает никакой продолжительности жизни моим проектам. BC: Ваша последняя композиция «Degeneration» («Дегенерация») говорит о том, что новый альбом не предвещает скуки слушателям и вашим поклонникам. Если сравнивать его со старым «Avant que lombre» («Прежде, чем тень»), то можно сказать, что он отличается темпом. Он более ритмичный. А ритмы скуку не нагоняют. MF: Настроение новой песни «Degeneration» полностью соответствует моему. Я люблю движение, я хочу двигаться. Я не знаю себя, но оно должно двигаться! /Je ne sais pas moi, mais faut que ca bouge! BC: Поведайте нам, пожалуйста, о новом альбоме. Песни, из которых он состоит, находят одинаковую эмоциональную окраску с такими композициями, как «Je mennuie» («Мне скучно»), «Sextonik» или «Si javais au moins revu ton visage…» («Если бы я хотя бы могла снова увидеть твое лицо…»)? Что подтолкнуло вас для написания нового альбома? MF: Самое главное влияние на всех на нас оказывает жизнь. Мы живем с ее веяниями, она давит на нас, она ласкает нас, она заставляет задуматься, что ничего не вечно. Если брать за какие-то рамки песни, которые вы называли, то трек «Sextonik» олицетворяет время, когда мы перестаем скучать в пространстве нового альбома «Point de suture», а продолжением времени «Кто не знал огромной боли, не будет иметь ничего кроме лишь очерка времени». Но я не пессимист, подтверждение тому композиция «Appelle mon numero», которая гласит, что все еще будет хорошо. BC: Ваш новый альбом выпускается под названием «Наложенный шов». Какую душевную боль смогла закрыть ваша новая работа? MF: Основным моментом и главным смыслом альбома является двусмысленность. Жизнь не бывает однозначной, в ней всегда есть какие-то компромиссы. Помните, как в фильме «Тупик» при смерти Альпачино говорит, что все швы мира не смогут его зашить. Название альбома отражает именно эту фразу, то есть единственность действия. Шов один, поэтому на него надежды нет, есть только надежда на выздоровление, духовно мы все сильнее, чем физически. BC: Почему на альбоме изображены клинические инструменты из хирургического отделения. Они выглядят устрашающе, как вы думаете? MF: Фото для моего альбома создал гениальный японский фотограф, единственный в своем роде. Обложка альбома хорошо смотрится лишь с ее полной темой, то есть картину нужно смотреть целиком, а не отрывками. Может, хирургические инструменты и выглядят зловеще, зато это фото никого не оставило равнодушным. А заинтересованность есть жизнь. BC: Ваш предыдущий альбом выпустился успешно «Avant que lombre», но в нем нет громогласных хитов, для вас имеет это первостепенное значение? MF: Понимаете, в моем творчестве нет цели «плодить» хиты и альбомы. Есть многие песни, которые относятся скорее к элитарному искусству, чем популярному. Это музыка моей души и у меня есть возможность поделиться ею с моими поклонниками, они ведь тоже задевают их сердца, и это прекрасно. BC: Вы сняли весьма удачный клип к новому синглу «Degeneration», работа Бруно Авейана. Вы представляете в нем что-то особенное, хрупкое неповторимое. Вы чувствуете, что явились на землю для того, чтобы творить и посвящать других и я себя в любовь? MF: Bruno Aveillan – великий режиссер, одаренный способностью видеть в ином свете, чем обычные люди. Я давно мечтала работать с ним. Новый клип – это полностью его творение. Но, если задуматься, для чего мы живем на земле, не ради ли того, чтобы любить и быть любимыми. Скорее всего, это и есть наша миссия. BC: Вы имели огромный успех, когда воссоединились с Моби: «Slipping Away». Но как бы то ни было, вы не изменяете своему верному композитору, с которым начинали Лорану Бутонна. Вы бы смогли доверить реализацию нового альбома другому композитору? MF: Может быть, смена композитора и возможна, но не для меня. Ведь мы сейчас говорим об альбоме «Point de suture». Я не живу в грезах, я живу в реальности, для меня не возможно то, о чем вы сейчас сказали. BC: И почему принято считать, что ваш альбом на 100% не «Фармский». Вы же сочинили песню для альбома «Anamorphosee» и еще несколько для «Innamoramento». MF: Какой же вы упертый! (улыбается) Все, что вы сказали, действительно истина. Но я хочу жить музыкой, чтобы мой голос, душа и песни пели в унисон. Я могла бы вновь начать писать песни, но мне этого совсем не хочется, я хочу нечто интересное, а интересное можно познать только сообща. BC: Безусловно, ваше турне оставит огромный след в сердцах поклонников. «Стад де Франс» уже ждет вас. Скажите, чему вы отдадите большее предпочтение на концертах старым хитам либо вы будете внедрять новаторство в массы? MF: Я еще не думала по этому поводу, но мне кажется, правильнее было бы включить в репертуар концерта песни, со всех моих альбомов. Некоторые из них оказывают огромное влияние на меня и на публику, а другие, например «Desenchantee» превращаются в одну большую эмоцию и шоу на сцене. Люди просто не дают мне ее петь, они поют ее сами. ВЫ не представляете, как это сильно, это вселяет в меня уверенность продолжать свой путь дальше. BC: На концертах, в рамках турне, будут ли гости? MF: Я еще не думала над этим вопросом. BC: Билеты на «Стад де Франс» были распроданы за пару часов. Этот момент заставляет вас не остерегаться за финансовую сторону вопроса или вы наоборот, напуганы этим? MF: Вы даже не представляете, насколько я счастлива, когда мне приходится петь перед благодарной публикой. Я трудилась годами, на сцене переживала эмоции каждого своего поклонника. И концерт на «Стад де Франс» это огромный подарок для меня. Мое сердце останется сильным, если рядом будут такие благодарные поклонники. BC: Уже прошло более десятка лет, как вы не делали заграничное турне и турне по провинциям Франции. Вы счастливы, что сможете вновь увидеть своих поклонников и осчастливить их? MF: Когда у меня был концерт в «Берси» публика была не только из Парижа. Люди съехались со всех городов Франции. Чтобы увидеть концерт, люди приезжали даже из-за границы. Но сейчас, у меня появилась возможность навестить их самой и это здорово. Всякая аудитория и поклонники, они уникальны, они разные. Это дает мне стимул быть лучше, чем есть, постоянно совершенствоваться, это как заряд адреналина. BC: Вы будете вновь выступать в России и Японии, ведь у вас там очень много фанатов? MF: Только что организационный комитет закончил утверждения дат концертов в рамках тура. Я выступаю в России в июле 2009 года, я безумно рада этому моменту. BC: Многие говорят, что после турне, вы хотите вернуться в кино. Как продвигается работа над фильмом «Тени других» вашей подруги Nathalie Rheims? MF: Этот проект тронул меня до глубины души, но я опасаюсь непредвиденного. Поэтому рано еще говорить об этом фильме, съемки еще не начались. Но я всем сердцем жду, мне по душе предложенная роль. BC: Что для вас будет возвращение на экраны кино? Не связано ли это никак с провалом 1994 года, фильм «Джоржино»? MF: Если фильм провалился в коммерческом плане, это не значит, что он плох. Для меня эта самая любимая картина. Что касается провала, то это далеко не вызов. Просто есть желание снять новый фильм, и если идти с огромным желанием к этой цели, то все получится. BC: Вокруг такой особы как вы всегда крутится много сплетен. Некоторые из них говорят, что вы выкупили права на фильм «Ослиная шкура». Истина ли это либо вымысел? MF: (смеется) Это глупость. Самая настоящая глупость! BC: Michel Polnareff писала в своих мемуарах, что вы хотели создать совместно с ней альбом, но потом почему-то ваше решение сменилось. И проект нового альбома прекратил свое существование. Можете подробнее рассказать нам об этом? MF: (с улыбкой) Нет! BC: Еще около года назад в журналах и в других источниках СМИ появилась информация о производстве линии вашей одежды под названием «Lonely Lisa». На какой стадии разработки сейчас проект? MF: Действительно, я рада сообщить вам, что такая линия одежды уже есть. Вот только официального анонса нового бренда еще не было. Просто информация просочилась в прессу, а все остальное уже придумали журналисты. Единственное, что могу сказать, что совсем скоро стартует сайт бренда «Одинокая Лиза». Большего сказать ничего не могу. BC: Вы выступали в образе меланхолии, депрессии, порой даже готики, но песни, которые вы поете, в них столько жизни, столько юмора. Порой этот юмор растет в геометрической прогрессии. К примеру песни «Я люблю тебя, печаль», «Любовь – ничто». Создается впечатление, что вы подсмеиваетесь сами над собой. MF: Мне не кажется, что я замкнута в каком-то из этих образов. Я просто соткана из всего, что вы называли и из других вещей. Юмор делает нашу жизнь проще, даже переживания, которые могут перерасти в меланхолию или депрессию намного сдержанней, если с вами юмор. BC: Скажите, почему вы на сцене проявляете себя как улыбчивой и близкой к публике. Поклонникам легко не заметить вашу раскованность. А когда вы даете интервью журналистам, либо имеете дело с общественностью, то они получают от вас только некоторые эмоции. MF: По моему мнению, это вполне нормально, так и должно быть. Эмоции рождаются рядом с бесстрастностью, так же как и слова имеют огромный вес в тишине. Сцена, для меня – это целое событие, это интервью с сотнями респондентов, сцена - это уникально. Она переворачивает ваше сознание вверх дном. BC: Вы чувствуете трепет к детству и воспоминаниям из него? Вы озвучивали в мультфильме «Артуре и Минипутах» голос принцессы, вы пели саундрек к «Razmoket a Paris», вы написали слова к главной песне мультфильма «Creepie». Что вы чувствуете, когда вас накрывает волна детства? MF: Я почти ничего не помню из своего детства, а если и помню, то очень смутно. Довольно того, что мне очень понравилась работать с проектами, которые вы назвали. BC: Что вы можете сказать о певице Лизе, которая исполняет «Drole de Creepie» MF: Она человек с огромным потенциалом. Довольно чувствительная натура. В столь юном возрасте окружает себя миллионами вопросами. Девушка-загадка. Ей, как и мне нравится группа «Sigur Ros». BC: что вы думаете о повсеместном скачивании ваших песен с Интернет-ресурсов. Это же нелегально. Согласны ли вы со многими артистами, которые выступили на стороне закона и желают примерить интернет, творчество и культуру? MF: Мне очень грустна эта тема. Представление в интернете работ, которые могут быть скачаны – это обесценивание нашего труда. А если труд не будет оплачиваться, то и работать никто не будет. Общество останется без артистов, возможно ли это? BC: В заключение нашего интервью, хотелось бы задать вам последний вопрос. Представьте себе, что некто совсем не имеет представление о вашем творчестве. Чтобы познакомиться с вашим искусством, что вы советуете ему послушать? MF: В этом случае, я советую прослушать скрытую песню моего альбома, но прошу вас тише, это еще секрет.